Староста Вонифатьич имел обыкновение приглашать в храмовый праздник за трапезу нужных людей. Необязательно спонсоров, то бишь благодетелей, но и тех, через кого можно что-то для прихода «пробить» или достать. Староста был еще тот проныра.

И в этот раз на Николу заявились три «именитых» именинника. Стоящими на службе их никогда не видывали. За праздничным столом, когда они обсели настоятеля и старосту, прочая братия храма смогла их хорошо разглядеть. 

Тем более Вонифатьич представил всех:

- Этот раб Божий Николай - председатель фракции коммунистов в городской думе.

Плотный пожилой здоровячок с поросячьими глазками учтиво кивнул.

- А этот Николай, - продолжал староста. - Бывший сотрудник КГБ, в свое время уполномоченный по делам религий. А ныне - депутат законодательного собрания.

Вонифатьич в почтительном поклоне согнулся над столом, почти касаясь бородой тарелки, на что краснощекий толстяк протестующе замахал пухлыми руками: 

- Что вы, что вы? Не надо, я человек скромный!

Третий Николай - глаза спрятаны за непроницаемой завесой дымчатых стекол очков, тонкие губы поджаты в строгую ниточку, оказался замом председателя торгово-промышленной палаты.

Староста возглашал в честь гостей цветистые тосты, но потом как-то поиссякли у него хвалебные слова, тоже есть им конец и край. Над столом вдруг зависла долгая выжидательная пауза.

Но нашелся и тут Вонифатьич. Закатил глаза и с чувством выдохнул:

- А хорошая школа был комсомол! Всех в люди вывел!

И один глаз хитро приоткрыл.

- Да, да! - зашумели радостно гости и зазвякали бокалами.

Молчал только и не потянулся за стаканом старый диакон. В комсомоле он никогда не состоял, с мальчишек ходил на праздники в храм, уворачиваясь от комсомольцев-дружинников с красными повязками на рукавах. За столом сейчас вроде б как те знакомые лица ему померещились.

О том, что у диакона тоже сегодня - день Ангела и не вспомнили. Не в тему...

Николай Толстиков,

священнослужитель храма святителя Николая во Владычной слободе города Вологды

Из цикла Приходинки