Богоискательство Л.Н. Толстого, начавшись с попытки понять и приобщиться к святоотеческой вере, с течением времени трансформировалось во враждебно-неуступчивое противостояние Православной Церкви. Религиозные взгляды Л.Н. Толстого, наряду с его общественно-политическими, философскими и эстетическими воззрениями, в большей своей части выражали отрицание русской национальной традиции. На фоне революционно-нигилистических Тенденции последней четверти XIX - начала XX веков позиция "яснополянского обличителя" вдохновляла и усиливала леводемократические силы, выступавшие за радикальное изменение основ тогдашней российской действительности. Как известно, движение это нашло исторический выход и осуществление в октябрьском перевороте 1917 года и последовавшей за ним насильственной ломке старого, традиционного уклада жизни и созидании "новой России". При этом с наибольшим ожесточением меч революции обрушился на Русскую Православную Церковь, что было глубоко знаменательно, так как, по словам Н.А. Бердяева, главный вопрос русской революции заключался не в вопросе о власти, а в вопросе о Боге.
Православие, как известно, на протяжении тысячи лет представляло собой основообразующий фактор в историческом созидании национального организма. И поэтому богоборческая направленность нового режима привела к подрыву вековечных устоев и активизировала процесс национального обезличивания. Деструктивная инерция этих процессов особенно остро проявляется в наши дни в виде общегосударственного кризиса, поразившего все сферы жизни.
Общеизвестное выражение, представляющее Л.Н. Толстого "зеркалом русской революции", по сути, оценивает его роль и участие в происходивших общественно-исторических переменах. В этой связи мы попытаемся, хотя бы пунктирно обозначить генезис генезис религиозных понятий Л.Н. Толстого, совершавшийся под перекрестным влиянием различных, но духовно однородных в своем противостоянии русской религиозной традиции направлений и личностей; к последним можно отнести масонов и декабристов, Руссо и Прудона, Ренана и Штрауса, буддизм и протестантизм, духоборов и пацифистов. Все они так или иначе повлияли на мировоззрение и жизненную позицию Л.Н. Толстого.
В равной мере их влияние сказалось и на формировании тех методологических подходов, которые во многом обусловили и предопределили результаты его религиозных обобщений и выводов. В этой связи мы пытаемся показать гносеологический изъян в богословских поисках Л.Н. Толстого. Не приняв патристического подхода к богопознанию как целокупному (всецелому) участию в нем человека с единоактивным вовлечением в этот процесс разума, чувств и воли, Л.Н. Толстой усвоил произвольно избирательный подход, принятый в протестантизме. Такая позиция при соединении в его выдающейся личности качеств художника, аналитика и созерцателя сказалась, с одной стороны, на тематической широте его наследия, но, вместе с тем, проявилась в односторонности его подходов при осмыслении духовных реалий. Например, сильной самодержавной власти он противопоставляет анархию, православному воспитанию - переосмысленную им педагогику вольнодумца Руссо, веру отцов, авторитет Церкви и Священного Писания он заменяет неким религиозно-абстрактным морализмом и создает религию, основанную всецело на авторитете его собственного разума и опыта.
Заметим, что религиозный скепсис и волюнтаризм сопровождали Толстого с юности и не оставляли его в пору богоискательства и религиозной проповеди. М. Горький вспоминал, что еще до своей встречи с Толстым он считал его человеком неверующим. Общение же с ним убедило его в этом. А вот что писал о вере Толстого богослов и священник Георгий Флоровский: Толстой не столько искал веру, "сколько испытывал верования других, исходя из своих давних и не меняющихся предпосылок. Свое "христианское" мировоззрение Толстой извлек вовсе не из Евангелия. Евангелие он уже сверяет со своим воззрением, и потому так легко он его урезывает и приспособляет".
Уклонение в рационализм сделало для него невозможным осмыслить и принять такие традиционно богословские категории, как богодухновенность Священного Писания и Предания, Триединство Бога, библейский провиденциализм, Боговоплощение и воскресение Иисуса Христа, мистическую сущность православного богослужения и таинств. С другой стороны, склонность к мистической интуиции и эмоционально-чувственный перебор породили у Л.Н. Толстого пантеистическое представление о Боге, ограничили понимание Царства Божия как исключительно внутреннего состояния, неоправданно лишили веру ее церковно-культового контекста, привели к отрицанию реальности рая и ада, бессмертия души и всеобщего воскресения из мертвых.
Мы полагаем, что толстовский антиклерикализм сопровождался утратой благодатного начала в его душе и жизни и стал причиной его уклонения в богословский модернизм и очевидное богоотрицание. Это становится особенно зримо при соотнесении его богоискательских понятий с соответсвующими православными догматами. Отпадение от вероучительной и сотериологической (спасительной) полноты Православия выразилось в его мировоззренческой аморфности и душевном смятении последних лет жизни. Разочарование в своих последователях, мучительный страх смерти и болезненно-страдальческая кончина свидетельствуют о душевном нестроении великого писателя.
Сознавая величие его вклада в русскую литературу, вряд ли можно признать равнодостойным философское, эстетическое, педагогическое и религиозное наследие Л.Н. Толстого. Но, несомненно, как пишет протоиерей Василий Зеньковский, что эта часть его жизненного труда проникнута искренностью и пытливостью поиска, неповторимостью видения и огромной назидательной силой, заключенной в прозрениях и заблуждениях человека, ставшего для нескольких поколений учителем жизни.
Олег Сенин
ТУЛЬСКИЙ КОЛОКОЛ Официальная страничка О.М. Сенина http://senin.6chuvstvo.pereprava.org/
Источник изображения: www.liveinternet.ru
Метки к статье:
Автор материала:
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.