Занятие 20. Ум и рассудок

В прошлом занятии, рассуждая о природе непрошенных мыслей и способах борьбы с ними, мы несколько раз априори утверждали за рассудком некоторую самостоятельность и самодеятельность. Но тогда мы не успели ответить на законные вопросы: самостоятельность, от кого? - самодеятельность в чем? Христианская антропология усилиями Святых отцов четко и развернуто раскрывает суть этой антиномии: для этой цели ею вводятся в оборот категории «ума» и «рассудка» (хотя, признаемся, в бытовом сознании это одно и то же). Что ж, попробуем разобраться в этой теме, ведь речь идет о весьма важном «кирпичике» в фундаменте нашего душевно-духовного домостроительства.

История размежевания и конфликта ума и рассудка восходит к грехопадению Адама и Евы. Нарушив единственную на тот момент заповедь Божию - не вкушать плодов с древа добра и зла - и уклонившись от немедленного покаяния пред Богом, соблазненные сатаной наши прародители отступили от единственного для них Источника жизни и сами, по своей дурной воле (а не по злому умыслу Творца, как ошибочно полагают некоторые граждане) нанесли глубокий и непоправимый вред собственным душам. Одним из конкретных проявлений этого несчастья, оставившего неизгладимую печать на судьбах всего рода человеческого, стало то, что ангельский ум человека, изначально обитавший в сердце его, покинул свою обитель.

В православной аскетике четко присутствует крайне непривычная для «цивилизованного уха» мысль: ум и рассудок есть два различных, если не противоположных, начала в человеке. В трехтомнике «Молитва Иисусова. Опыт двух тысячелетий» на этот счет читаем следующее: «Исконная миссия ума или разума – находиться в непосредственном молитвенном общении с Богом, с его (ума – А.Н.) помощью человек призван обретать опыт богопознания, постигать невидимое…. Изначально место «обитания» ума отнюдь не голова, но сердце. Напротив, рассудок – это орудие, посредством которого мы осознаем окружающий материальный мир, входим с ним в соприкосновение, с его же помощью, когда есть необходимость, излагаем… результаты этого опыта. Предназначение рассудка – заниматься земными попечениями, оперировать понятиями чувственного трехмерного мира. Его способность познавать тварное – видимое, осязаемое, конечное – осознается нами как функция интеллекта, а «территориально» его деятельность привязана к области головного мозга. В работе рассудка задействуются прежде всего наши низшие познавательные способности, такие как воображение и память. При их посредстве через наблюдение, чтение, слушание рассудок собирает для себя материал – «здешние наземные познания»…. Рассудок и его телесный орган – головной мозг – это всего лишь инструмент познания, но не орган постижения».

Таким образом, разграничивая ум и рассудок, Святые отцы отчетливо различают «деяние» и «созерцание» - деятельную силу рассудка и созерцательную силу ума. «В разумном существе, - отмечал Иоанн Дамаскин, - одна способность созерцательная, а другая деятельная», притом «деятельная рассматривает и определяет надлежащую цену того, что должна делать», в то время как «созерцательная постигает, какова вещь».

В результате грехопадения ум человека отделился от сердца и соединился с рассудком. Как следствие, весь он прилепился к земному и тленному. Можно сказать, что ум «опростился», потеряв свою природную способность непрерывного молитвенного пребывания с Богом и в Боге, а вместе с тем и получаемую свыше способность к созерцанию и видению «вещи в себе».

Человеческая цивилизация постепенно свыклась, примирилась с этой духовной трагедией – отождествлением ума и рассудка и утратой высшей способности homo sapience как «образа и подобия Божия» - дара созерцания. Мало того, мы возвели разум-рассудок в ранг идола, которому отныне и поклоняемся. Мы искренне считаем, что с помощью одного только своего разума способны раскрыть все тайны мироздания, «стать как боги» (узнаем ли мы в этих призывах искусительные нашептывания змия Адаму и Еве?)

Правильное, данное самим Богом понимание строения человеческой души и происшедших с нею отрицательных превращений хранит лишь святое Православие – ни рациональная наука (от слова «рацио» - разум, рассудок), ни увядшие ветви некогда единого кафолического христианства – католицизм и протестантизм – такого острого и болезненного понимания этого вопроса не имеют.

В свете сказанного по-иному воспринимается и сакральная сущность «умного духовного делания», азы которого мы пытаемся освоить на наших занятиях. Она состоит в том, чтобы постепенно, через аскетические упражнения, исполнение заповедей Божьих (понимаемых как вселенские законы жизни и здравия души), церковные таинства уврачевать раскол ума и сердца. Ум должен расторгнуть свою незаконную связь с «центральным телеграфом» (так иронично величал рассудок святитель Лука (Войно-Ясенецкий) и воссоединиться с сердцем как подлинным центром души и всей двусоставной сущности человека. Тогда только возродится расстроенное грехопадением единство между душой – умом – и сердцем. Исцеленная таким образом душа соединяется с Богом-Троицей, затворит всякий вход для страстей, и станет, по словам св. Григория Паломы, выше плоти, мира и миродержителя.

Это и будет, согласно Святым отцам, первый шаг на пути к единению человека с Богом.

Александр Нотин

Источник изображения:  www.ruicon.ru