Александр Нотин вспоминает, каким был защитник святынь Святой Руси

Про себя, любя, я называл его «Саввушка». Это имя ассоциируется в моем сознании с чем-то большим, добрым и родным…. Безгранично открытым и русским….  А конкретно – с искусствоведом и реставратором всея Руси Савелием Васильевичем Ямщиковым.

Девятнадцатого июля 2009 года, его не стало. Он тихо умер в городской больнице Пскова, так и не дождавшись – «интригами» его завистников и недругов - тысячекратно заработанного им звания «почетный гражданин Пскова». А он так ждал этого признания!

Кончина Саввушки случилась на диво «безболезненной, непостыдной и мирной». Точь-в-точь такой, какую вымаливают у Господа православные христиане в каждой литургии. А ее, подобную кончину, еще заслужить надо. Он был похоронен, о чем и просил друзей, в нежно любимых им Пушкинских горах, на вершине холма, под стенами действующей церкви.

Саввушка, в моем понимании, был настоящим бойцом, воином Христовым. Никого и ничего не боялся. Правду-матку мог рубануть и министру, и губернатору, и президенту. И в газете, и по центральному телевидению. Мог посреди президентского совета грузно, опираясь на суковатую палку, подняться из-за общего стола и, отвечая на недоуменный взгляд главы государства, изречь: «Видите ли, Дмитрий Анатольевич, что хотел, я Вам сказал, а теперь простите, у меня другие дела». Пуще смерти боялись его чиновники от культуры, все эти «швыдкие», торгующие из-под полы народным достоянием и совестью. Они-то живы, но… живут и дышат себе в осуждение.

Как никто другой, умел он дружить. Прямо, жестко, требовательно, бескомпромиссно. Временами, может быть, даже чересчур бескомпромиссно. Для него, когда речь шла о друзьях, не существовало дня и ночи, расстояний и отговорок. А легендарная записная книжка Саввушки? Пухлая, исчерканная вдоль и поперек тысячами фамилий. Он так и стоит перед моими глазами, вернее, сидит, грузно вдавившись в кресло, у себя в «берлоге» - стареньком деревянном реставрационном центре на улице Бурденко. На журнальном столике перед ним – эта самая книжка, в одной руке – трубка городского телефона, в другой – мобильник.

Когда Саввушка бывал в Пскове, он частенько останавливался в «Плескове». По утрам и вечерам при зажженной свече он молился, сидя у окна с видом на осиянную даль Псков – озера, затем до запятой вычитывал пачку свежих газет. Сердился, по моим наблюдениям, в двух случаях: когда в его присутствии упоминалась фамилия Швыдкого, и когда подводил кто-то из ближайших друзей. В выборе выражений особо не стеснялся, однако, как это бывает с некоторыми людьми, даже самая беспардонная брань в его устах звучала (прости Господи!) как-то обоснованно и даже уместно.

Его нет с нами, и эта потеря невосполнима. Ушел из жизни подлинный – а не по чину или званию – радетель земли русской. Ушел реставратор с большой буквы. Защитник святынь Святой Руси. Созидатель Священного холма под Изборском. Духовный соратник «Переправы». Друг и брат наш во Христе. Он был разным, но пред Богом – чист. И отныне мы, его близкие, молимся о душе его, прося Господа упокоить ее и вписать в книгу живых.

Помяни Господи, раба Твоего Саввушку, в Царствии Твоем.

 Александр Нотин