Морской собор в Кронштадте

19 апреля сего года по благословению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Кирилла произошло освящение малым чином Кронштадтского Морского собора во имя Святителя Николая Чудотворца. Как уроженец и старый житель Кронштадта, я был приглашён администрацией города и лично его главой Александром Михайловичем Горошко, за что сердечно его благодарю.

Присутствуя на освящении собора, испытывал непередаваемое чувство, так как превращение его в кинотеатр происходило на моих глазах. Я понимал тогда происходящее по тревожному настроению родителей, и мне их чувства в какой-то мере передавались.

Ещё недавно Кронштадт был грозной морской твердыней. Я убеждён на сто процентов, что если бы немцы его взяли, то пал бы и Ленинград. Понимаю, что сейчас Кронштадт как крепость своё значение утратил, но крепостью духовной он остаётся и поныне.

Мы узнаём из новостей, что даже самые секретные ракеты не скрыть теперь от противника, но наше духовное оружие остаётся тайной для всего мира, хотя никто его не прячет, напротив – оно лежит у всех на виду. Современник отца Иоанна Кронштадтского поэт и философ Фёдор Тютчев даже написал об этом в стихах, которые тоже всем известны: «Умом Россию не понять, аршином общим не измерить: у ней особенная стать – в Россию можно только верить». Патриотизм, жертвенная любовь к Родине – вот дух Кронштадта и его предназначение. Это заложено в него царём Петром, и это останется с ним. Над этим трудился и известный всему миру кронштадтский пастырь, в течение 30 лет служивший в соборе Апостола Андрея Первозванного.

В 60-е годы XIX столетия, когда отец Иоанн начал своё служение в Кронштадте, этот город был местом административной высылки из Cеверной столицы «порочных, неправоспособных в силу своей порочности граждан, преимущественно мещан и разного сброда», беспаспортных и беспокойных элементов. Молодой пастырь не гнушался подобного рода окружением. Движимый любовью к людям, он шёл им навстречу. Все, кто знает о служении святого праведного отца Иоанна, знают и о том, сколько сделал он для кронштадтского, и не только кронштадтского, простого народа – и в материальном плане, но главным образом духовно, воцерковляя отчаявшихся и ослабших, приводя их ко Христу. Он стоял в одном ряду с теми всенародными пастырями, которые в тяжёлую годину или непосредственно перед ней духовно питали всю Россию, – со святителем Гермогеном, преподобными Сергием и Серафимом. Ему пришлось готовить народ к новым смутным временам, к новому игу, пострашнее татарского, и к новым гонениям на Церковь, превзошедшим по силе гонения предыдущих веков христианства.

Сам он не дожил до 17-го года, но многие будущие священномученики и исповедники вошли в новые страшные времена, неся на себе его благословение, – это прежде всего старец в миру Алексей Мечёв, это пострадавший за Христа епископ Ревельский Платон (Кульбуш), священномученик Николай Симо, служивший в Кронштадте вместе с отцом Иоанном, и многие другие.

Вся моя жизнь связана с северо-западом, с Балтикой. Родился и вырос я в Кронштадте и знал о судьбе Андреевского собора, разрушенного за два года до моего рождения. С Таллином связан семейно – моим тестем был протоиерей Валерий Поведский, духовный сын священномученика Сергия Мечёва, настоятель церкви Пюхтицкого подворья, освящённой в 1902 году и уже в 1960-м разрушенной. Я видел от начала и до конца, с какой злобой и беспощадностью уничтожался этот храм – как вывозили грузовиками утварь, иконы, как исчезли кресты, а потом и стены. Сейчас невозможно представить себе, что на месте известного в городе цветочного магазина недавно высились купола удивительного по красоте церковного здания.

В то же самое время безбожные власти пытались превратить в планетарий таллинский Александро-Невский собор, а в Пюхтицком монастыре готовили к открытию дом отдыха для работников сланцевого бассейна – уже приезжали комиссии и рассчитывали, сколько людей он сможет принимать за лето. Только решительные и вместе с тем мудрые действия нового епископа Алексия (Ридигера), поддержанного патриархом Алексием (Симанским), позволили спасти от поругания эти святые места.

Собор Андрея Первозванного

А я думал о том, сколь последовательны действия властей – ведь эти как разрушенные, так и приговорённые к разрушению святыни были прямо связаны с именем отца Иоанна Кронштадтского. Андреевский собор, в котором он служил, Пюхтицкий монастырь и его подворье в Таллине, буквально построенные на его молитвах, Таллинский собор Александра Невского, за строительством которого с самого начала стоял о. Иоанн, – это, конечно же, места его памяти, и команда шла с самого верха: эти храмы рушить или закрывать и снимать с них кресты, чтобы стереть саму память о кронштадтском пастыре, будто и не звучало его имя на балтийских берегах. Он стоял на пути революции, и ненависть к нему у разрушителей России не ослабевала ни в 20-е, ни в 30-е, ни в 60-е. Будучи атеистами, они яростно боролись с уже умершим противником, словно подтверждая на свой лад, что у Бога мёртвых нет, но все живы.

Мы живём во время чудес – уже восстановлен в Москве храм Христа Спасителя, как будто и не был он разрушен практически одновременно с Андреевским собором, уже принимают паломников монастыри, казалось бы, навсегда стёртые с лица земли, – Валаамский, Сретенский, Соловецкий, Глинская и Оптина пустыни. Эти названия раньше разносились по всей Руси – как звучат они и сегодня, будто не было безбожных пятилеток и политики государственного атеизма, и никто не обещал с высокой трибуны показать всем последнего попа.

Но приехав в Кронштадт на открытие и освящение Морского собора, гуляя по родному городу и радуясь тому хорошему, что в нём сегодня происходит, я подхожу к той пустоте, которая когда-то была Божьим храмом, и понимаю с ясностью, что эти тяжкие для Церкви времена всё же были. Да, уже нет на святом месте кощунственного памятника вождю безбожников, уже не стоит там и гранитная глыба с надписью: «Пусть камень сей вопиет к сердцам нашим о восстановлении поруганной святыни», а на её месте по благословению Патриарха Алексия возведена часовня. Но мы, православные люди, знаем, что и после разрушения храма его Ангел-хранитель незримо присутствует там, где служил литургии отец Иоанн, и молитвами этого Ангела стоит Кронштадт. И всё же хочется верить, что когда-то у восстановленного престола снова зазвучит церковная литургия. Наверное, не при моей жизни, ибо мне уже много лет, – но не могу отказаться от надежды увидеть хотя бы первые признаки грядущих строительных работ. И убедиться в исполнении пророчества святого праведного отца Иоанна:

«Я предвижу восстановление мощной России, ещё более сильной и могучей. На костях мучеников, как на крепком фундаменте, будет воздвигнута Русь новая – по старому образцу, крепкая своею верою во Христа Бога и Святую Троицу! И будет по завету святого Князя Владимира – как единая Церковь. Перестали понимать русские люди, что такое Русь: она есть подножие Престола Господня! Русский человек должен понимать это и благодарить Бога за то, что он Русский».

Владимир Петров

Перейти к содержанию номера