«Ах, Дивеево! Это милое и родное сердцу Дивеево! Как всегда, ты встречаешь нас Великой радостью Воскресшего Спасителя!» – думаю я в первый день своего приезда, а сердце ликует от восторга.

Побросав вещи и наспех устроившись у хозяйки, мы с детьми и подругой скорее спешим в монастырь. Какая красота! Всё так изменилось за последние три года! Проходим мимо Преображенского собора. Мой сын, завидев лавку с иконами, дёргает меня за рукав:

– Мама, давай подойдём!

– Ничего покупать не будем, – строго ответила я и попыталась увернуться, но не тут-то было. Сын схватил меня за руку и, дёргая, начал тянуть в сторону палатки. Естественно, раздражению моему не было предела, так как на руках прыгала 7-месячная дочурка, а стоявшая рядом 5-летняя дочь беспрестанно чтото щебетала. Устав понимать происходящее, всё-таки побрела за сыном. Иконы, книги, медальоны, фотографии...

Измотавшись с дороги, тупо смотрела на все эти вещи и никак не могла понять, что же должна сейчас делать.

– А у вас есть икона Богородицы «Утоли моя печали»?

– Да, сегодня получили целых три, – слышу разговор и, поворачивая голову, вижу стоящую рядом женщину.

– Всегда Ей молюсь, Она такая скорая помощница! Прочитаю Ей акафист, и так на душе светло и радостно становится! – оживлённо говорила она.

– Ну надо же! – отвечает работница лавки. – Никто никогда эту икону не спрашивал, вы – первая.

Посмотрев иконы, женщина-покупательница начала отходить.

– Подождите, возьмите иконочку, я вам сейчас их все покажу! – работница не хочет отпустить её без покупки.

– Ну раз вы так настаиваете, то возьму, – возвращается дама и покупает большую ламинированную икону. 

Я, ставшая свидетельницей такого диалога, пытаюсь вникнуть в происходящее и найти ответ для себя. Думая, что на этом всё закончено, начинаю разглядывать эту икону, чему сын безумно рад. О нём забываю совсем, предоставляя ребёнку полную свободу в действиях.

– Ну тогда возьмите, пожалуйста, мои книжки. Я из Красноярска и пишу по благословению моего духовника – не бойтесь, – продолжает разговор покупательница.

Как молния пронзают меня эти слова, я пытаюсь повернуть голову на 180 градусов и посмотреть в лицо той, из Красноярска. Обычно я, человек, не очень идущий на контакт с незнакомыми людьми, пытаюсь всегда оставаться слушателем. Но в этот момент со мной что-то происходит, отчётливо понимаю, что вот эти книжечки, мелькнувшие в руках обеих женщин, должны, нет, просто обязаны оказаться у меня.

– А вы из Красноярска? – обращаюсь к покупательнице.

– Да, а вы тоже? – интересуется она и поворачивается ко мне лицом.

И я погружаюсь в эти глаза! Глаза давно знакомого и близкого мне человека! «Одумайся! – вопиет мой внутренний голос. – Это просто землячка, одна из многих, встречающихся на твоём пути!» Пытаюсь прислушаться к этому голосу, но понимаю, что это мне совсем не удаётся. Что-то здесь не то... Неожиданно для себя начинаю попрошайничать эти маленькие брошюрки, которые мне так хотелось заполучить. Попутчица вот так запросто, по-сибирски, предлагает мне зайти за книжками к ней домой.

– Мы здесь недалеко живём, прямо возле канавки, – уверяет меня она.

Я мнусь: вокруг куча детей, подруга. Видя моё смятение, незнакомка подзывает стройного паренька, постриженного по-мужски, очень коротко.

– Алёша, принеси, пожалуйста, экземпляр книжек, нет, два – ещё для подруги, найдёшь их в комнате, а мы пока пойдём по канавке. Паренёк с лучистыми глазами радостно и охотно побежал исполнять просьбу этой удивительной женщины.

– А как вас зовут? – продолжает попутчица.

– Светлана, – говорю я.

С ещё большим удивлением и интересом она впивается мне в глаза и вторит:

– Светлана?! Дивны дела Твои, Господи!

А у моей тёти, тоже Светланы, ныне покойной, завтра был бы день рождения – вот как Господь мне напоминает об этом. Её всегда Богородице поручала, она ведь в церковь не ходила, и тут – вы, тоже Светлана, да ещё и на Канавке Богородичной!

Понимая, что событие промыслительно, спешу с вопросом:

– А вас как зовут?

– Татьяна, – отвечает мне попутчица.

– Вот это да! – говорю я. – У меня мама – Татьяна, моя крёстная – Татьяна, крёстная моих детей – Татьяна. Мало пока что понимая, мы продолжаем разговор. Узнав, что в Красноярске я прожила больше 26 лет и пела в церковном хоре, Татьяна спросила:

– А вы знаете священника Виктора Теплицкого?

– Да, но, по-моему, я его узнала, уже живя в Новороссийске, – неуверенно так ответила, пытаясь растормошить свою уснувшую память.

– Он мой духовник, а это его сын Алёша.

Вступив на канавку, Татьяна попросила: – А может, вы сейчас будете петь?

– Конечно! – говорю я и тихонько начинаю «Богородице Дево, радуйся!» Такое странное чувство меня посетило – мы идём по канавке, молимся, время знакомства – ровно 10 минут, но так всё просто, сразу понимаешь, что время – это вещь условная, созданная только для нас, грешных, а на самом деле нет его, времени-то, ну просто нет, и всё. Шли мы достаточно быстро, поэтому пропеть успела 36 раз дивную песнь и три раза «Отче наш». Когда мы приближались к тому месту, где окончание святой канавки, к нам уже подходил Алёша с книжками. Татьяна написала в одной из них свои координаты и пошла к Распятию, а я – догонять своих детей. Пожелав
друг другу ангела-хранителя, мы разбрелись в разные стороны: Татьяна – через два часа уезжавшая, а я – два часа назад приехавшая.

Весь этот день была в непонятном состоянии: приезд в Дивеево, неожиданная встреча, книжечки и что-то ещё… Зажав в руке заветные для меня книжки, найдя своих, поспешила домой.

Положив их на тумбочку возле кровати, как магнит, то и дело тянулась их прочитать, но начать чтение у меня получилось только спустя три дня моего пребывания в Дивеево.

Начав читать брошюрки, интуитивно пыталась что-то в них найти. Прочитала одну, очень понравилось, но ответа не было. Читая вторую, постоянно натыкалась на имя – Виктор Теплицкий. «Да нет же, не знаю я этого священника, – каждый раз пыталась убедить себя. – Стоп! Ну как же не знаю!» И вспоминается мне событие 13-летней давности.

Я училась в Красноярском государственном институте искусств на фортепианном отделении (сейчас это Академия музыки и театра). У моего педагога по специальности намечался концерт в Малом зале филармонии по случаю его 50-летнего юбилея. Конечно же, все ученики в обязательном порядке играют, в том числе и я. Собралось достаточно много народа, в основном это коллеги – музыканты юбиляра, родственники и знакомые выступавших. Я открывала концерт первым полонезом Шопена. Выступила. Аплодисменты. Страх и волнение позади. Иду на поклон, а возле сцены уже толпятся мои преподаватели, друзья, знакомые, все поздравляют, дарят цветы, конфеты. Чуть правее стоит мужчина, улыбается и что-то мне протягивает со словами благодарности. Благодарю его взамен и, сгребая все подарки, иду за кулисы. Вернувшись домой, начинаю распаковывать презенты, в том числе и свёрток от незнакомца. Достаю. Книга. Стихи. Автор – священник Виктор Теплицкий. «Интересно, надо почитать», – думаю я. Стихи оказались очень хорошие, но тогда, естественно, этому должного значения не придала. Уезжая впоследствии жить в Новороссийск, собирала вещи. Постоянно брала эти стихи в руки, очень хотела взять их с собой. Теперь-то понимаю, что это моя душа хотела, но разум был неумолим: «Ты даже не берёшь великих классиков – Чехова, Пушкина, Гоголя, Достоевского, зачем тебе стихи неизвестного автора. Ну в крайнем случае мама вышлет», – так мой разум боролся с душой и, к сожалению, победил. Сейчас, через 13 лет, тяну цветные ниточки из моего прошлого через настоящее в будущее. И вот наступила пора прочтения третьей книжки. Она начинается с того, что Татьяна работала в храме Преподобного Серафима Саровского при БСМП с 1998 года. И снова – стон! В 2000 году я лежала там же с паротитом. Причём это случилось в период моей зимней сессии. Моя одногруппница из Норильска приехала сдавать экзамены вся больная, и мы с ней проговорили почти всю ночь, т.к. давно не виделись. А на следующий день я уже с температурой 40 поступила в БСМП. Лежала довольно долго и очень переживала, что придётся переносить сессию, и, как назло, была готова ко всем экзаменам. Болела тяжело, температура спадала ненадолго, а затем снова – 40. Состояние, очень мало напоминавшее реальность, смешивалось с постоянной болью. Точно говорится: когда человек болеет, он перестаёт грешить, а когда тяжело болеет, то Сам Господь находится рядом с болящим. Немного оклемавшись, начала вставать. Узнав о больничном храме в честь Преподобного Серафима Саровского, очень обрадовалась. Тем более что его всегда очень почитала, и на груди висел серебряный образок с ликом батюшки. Выбрав момент, пошла в храм. Как сейчас помню эту крохотную комнатку со множеством новых икон, моё сердце восторжествовало: «Наконец-то, после голых крашеных серых стен – любимые святые на иконах!» В храме была такая чистота, что я первое время не решалась войти, думая, что там только-только завершилась уборка. Боясь натоптать, потихоньку зашла и пробралась в правый угол. Приложившись к иконам, стояла, не хотела уходить, не знаю, сколько времени прошло, помню только, что заходили люди, кто-то спрашивал про крещение, работница храма тихонько и задушевно рассказывала не только о крещении, но и о причастии и часто повторяла: «Приходите завтра обязательно, будет служба, батюшка придёт». Наверное, я простояла достаточно долго, потому что очнулась внезапно от слов, произнесённых очень доброжелательно: «Девушка, храм закрывается, приходите завтра». Обернувшись, встретилась глазами с женщиной невысокого роста, чуть полноватой, смотревшей на меня большими выразительными глазами в длинных густых ресницах.

И сейчас, через 13 лет, я снова встретилась с этими глазами. Вот откуда было это чувство: «Я её знаю, знаю!» – кричала моя душа в Дивеево, а разум проводил титаническую работу, приводя в соответствие нужные факты.

Да, да – это была Татьяна, Татьяна Акуловская, как теперь я уже понимаю. Узнав из её книжек, что она так же работала в храме Святой мученицы Татианы, понимаю, что она знакома с моей тётей (!), которая и по сей день там регентует. А я, приезжая в Красноярск к маме, тоже пела в этом храме и видела её в лавке, принимающую требы...

Жизнь продолжает идти своим чередом, а у меня пока одни вопросы. Дивны дела Твои, Господи!

Светлана Скаклюк

Перейти к содержанию номера