Приказная палата

Начало

Наверное, нужно быть человеком совершенно равнодушным к архитектуре, чтобы не застыть тут в изумлении, пораженным невиданной красотой и величественностью Троицкого собора.

Одно из немногочисленных сохранившихся сооружений Довмонтова города (церкви, как мы помним, были разрушены еще при Петре) — старинная, конца XVII века Приказная палата, обращающая на себя внимание массивным крыльцом (такие крыльца — это «псковская классика», мы их еще увидим в наших прогулках по городу, но парадный вход Палаты — это настоящий апофеоз архитектурной традиции: крыльцо-то — едва ли не в половину всего сооружения!). Строго говоря, правильнее было бы называть ее Приказной избой, только говорить «изба» язык как-то не поворачивается — ничего себе избушка… По иронии судьбы, как собственно Приказная палата существующее здание функционировало меньше десяти лет, после 1701 года что только тут не находилось — от консистории до трактира, а в советское время и до сего дня — музей, кажется, самое логичное применение уникальному памятнику архитектуры.

Над рядами фундаментов порушенных церквей Довмонтова города возвышаются «перси Пскова» — напольная часть укреплений Крома. Как известно, это самая уязвимая сторона крепости: если стрелка рек представляет собой естественную преграду, то с напольной стороны город обычно «прикрыт» лишь посадом, который, понятно, для атакующих не столько препятствие, сколько место, где можно поживиться… Поэтому «перси» — самая мощная часть Псковской крепости, были они в городе чуть ли не искони, существующую стену завершили в XV столетии, потратив на возведение астрономическую по тем временам сумму — 1200 рублей. Что ж, безопасность никогда не обходилась дешево… Здоровенный чугунный прапор с мечом и колоколами городу подарили в 1972 году, в честь 730 годовщины Ледового побоища. Автор памятного знака — известный псковский архитектор, художник и кузнец Всеволод Смирнов (именно он реставрировал, в частности, башни Печорского монастыря). При порывах ветра конструкция раскачивается, и колокола звонят.

Перси Пскова, на переднем плане - памятный знак Ледовому побоищу.

И еще немного о защите уязвимых частей крепости: другая «ахиллесова пята» любой цитадели — ворота. В разных традициях строительства эта проблема решалась по-разному — возводились подъемные мосты через рвы, ставили предмостные укрепления, сами ворота «утапливали» между двух мощных башен… Псковичи же строили «захабы», или «охабни». Это длинный, узкий и изогнутый коридор (чтоб не развернуться ни пешему, ни конному), окруженный стенами с оборонительными ходами — ловушка для штурмующего противника. Захабы могли устраивать как перед воротами, так и за ними, уже в черте цитадели — в этом случае ловушка срабатывала особенно эффективно — ворвавшиеся в крепость бойцы вдруг неожиданно обнаруживали себя зажатыми в тесном тупике, а сверху оборонявшиеся щедро охаживали вражину стрелами, кипящим варевом, увесистыми камушками и прочим имеющим оборонное значение мусором.

Захаб (вид изнутри Крома) с Троицкой башней и воротами.

Через Троицкие, или Великие ворота, с привратной Троицкой (Часовой) башней, пройдя захаб, мы оказываемся непосредственно на территории Крома. Наверное, нужно быть человеком совершенно равнодушным к архитектуре, чтобы не застыть тут в изумлении, пораженным невиданной красотой и величественностью Троицкого собора. Он и из-за стен-то выглядит внушительно, а вблизи — просто грандиозен.

Троицкий собор. Вид от захаба.

Первый храм на этом месте был поставлен еще в Х веке — его сооружение, как мы знаем, приписывается самой княгине Ольге. На этом месте первой русской святой явилась Троица в виде трех лучей света, осветивших землю (сама княгиня наблюдала за явлением из-за реки, с того места, где сейчас стоят часовня и крест). С тех пор Троица стала небесным покровителем и духовным символом Пскова — тем же, чем для Новгорода была Святая София. А благодарный Псков, в свою очередь, называл себя Домом Святой Троицы…

Поражающий воображение вид Троицкого собора ночью.

Первый каменный Троицкий храм построили уже в конце XII века, а нынешний собор был возведен в 1682 — 1699 годах. Невзирая на просто огромные размеры (пятиглавие четверика плывет на семидесятиметровой высоте!) и узость внутреннего пространства Крома, собор, расположившийся фактически от стены до стены, не подавляет собой ни наблюдателя, ни окружающие сооружения — наоборот, он, как гигантская свеча, устремляется вверх, словно бы увлекая за собой весь Кром — туда, в небо, в оплот Святой Троицы… До сих пор в немногоэтажном Пскове золотой верх Троицкого храма видно со всех концов города. А внутри, в раке, хранятся чтимые мощи псковских святых, в том числе и Довмонта-Тимофея.

Семиярусный иконостас Троицкого собора.

Изнутри собор столь же величествен, что и снаружи — и невероятно светел. А высокий — в целых семь ярусов! — иконостас, современник храма — это уникальное произведение искусства, таких иконостасов на Руси — раз-два и обчелся, только вот, пожалуй, еще Большой собор московского Донского монастыря навскидку и вспомнишь…

Завершение колокольни Троицкого собора.

Справа от собора — образующая с ним единый ансамбль колокольня. Она значительно моложе Троицкого храма — хотя верхние ярусы  возведены, судя по всему, на основе старинной башни. Несмотря на анахроничный для Псковского Крома шпиль, стилизация вполне удалась, и колокольня не смотрится дисгармонично. Удивительно, но диссонансом с древним собором не стал и построенный в XIX веке зимний Благовещенский храм в стиле позднего классицизма, уничтоженный в 1933 году…

Крест на месте Богоявленского собора. Здесь в древние времена была Вечевая площадь. На заднем плане - Довмонтова башня.

На месте Благовещенского собора сейчас — памятный крест и освободившееся пространство прежней Вечевой площади. Псков ведь тоже был «первой русской демократией» — здесь «лучшие люди» решали важнейшие государственные вопросы, приглашали князей (именно вече вернуло в 1271 году в город Довмонта, сместив назначенного Ярославом Тверским некоего Айгуста, между прочим, кое-кто считает этого неудачливого князя со странным именем… зятем Александра Невского!), обсуждали вопросы войны и мира, принимали законы и «утверждали бюджет» — определяли порядок и суммы денежных расходов… Вечевая звонница с колоколом в то время стояла, кстати, поверх «персей». Псковское вече пережило новгородское — вечевой колокол был снят по указу Василия III после присоединения Пскова к Москве в 1510 году. «Лучшие люди» числом до трехсот семей (дабы не учинили чего в отдаленном граде) были, как указывается, «высланы» в столицу — в наши дни иные почли бы такую «высылку» за честь… Что ж, политическая тактика «взять под крыло сильных региональных лидеров» успешно практиковалась «центром» и в те далёкие годы. Забористые политтехнологи не стареют…

Блокгауз, Средняя башня, Троицкий собор и дом причта (на переднем плане). Вид от Кутекромы.

Возвышающаяся над вечевой площадью Довмонтова башня смотрится в ансамбле Крома как-то «не по-псковски», и это неслучайно: она не «аутентичная», соорудили ее в XIX веке, видимо, стремясь придать очертаниям кремлевских стен некоторое «разнообразие», а руководил строительством чуть ли не сам архитектор Тон… Что ж, разнообразия он достиг, в башенке есть какое-то неуловимое очарование, хотя, строго говоря, уместнее она смотрелась бы в какой-нибудь западноевропейской крепости. Кстати, помимо гордого имени Довмонта, у башни есть и другое, «неблагозвучное» название — Смердья.

Пройдя под сенью крыльца Троицкого собора, мы оказываемся в  северном углу Крома. Бросим взгляд на находящиеся по правую руку от нас дом причта, блокгауз и Среднюю башню, и двинемся дальше — в так называемый «кут». Это древнее славянское слово, собственно, и означает «угол», посему и башня, стоящая здесь, носит весьма былинное, если не сказать экзотическое название Кутекрома.

Башня Кутекрома.

А ведь было еще — «Кутий костер». Костер — это и есть «башня», говоря языком наших предков. С их легкой руки дошла до нас невероятно изящная, прямо девушка, башня 1400-го года постройки. Конечно, без работы реставраторов не обошлось — уже в XIX столетии Кутекрома была в состоянии руинированном, на фотографиях начала века двадцатого — стоит без верха и разваленная до половины. Зато на этих развалинах, говорят, любил бывать Пушкин. И эти камушки в кладке основания — они шестисотлетние. Помнят и нашего великого поэта, и пришлого «Батура-короля» — Стефана Батория, обломавшего зубы о стены Пскова. Поклон наш историческим камушкам.

Ход стены от Кутекромы к башням Нижних решеток.

От Кутекромы наш путь идет… сквозь стену. Пройдя под низенькой аркой, попадаем на стенной ход, ведущий к живописнейшему месту древнего города — устью реки Псковы, Нижним решеткам. Это еще одна оборонительная задумка. Ведь река — это, с одной стороны, естественная преграда и бонус осажденным, с другой стороны — имей осаждающие плавсредства, вода даст им дополнительные возможности маневра огнем и силами. В городе ведь стеной был обнесен не только Кром, но и посад, и Запсковье; но этим стенам грош была бы цена, сумей противники подняться хоть на пару сотен метров вверх от устья Псковы. Тотчас смогли бы они организовать десант внутрь городских укреплений и учинить разгром. Вот и пришлось устье перегораживать. Между двумя башнями — Плоской на кремлевской стороне, Высокой на запсковской — стояли опускавшиеся в реку решетки из окованных бревен, пропускавшие свои суда и останавливавшие чужие. Это и были Нижние решетки. А Верхние — соответственно, выше по течению, у Гремячей башни, замыкавшие глухое, по суше и по воде, кольцо стен Окольного города и Запсковья.

Нижние решетки. Устье Псковы.

У Нижних решеток, на небольшой площадке хода крепостной стены, упирающейся в Плоскую башню, заканчивается наше путешествие по Псковскому Крому. Теперь наш путь лежит обратно на Торговую площадь.

Наталья и Григорий Емельяновы, http://old-towns.ru